Памяти кубанского писателя Аркадия Первенцева посвящается

40-летию памяти советского писателя Аркадия Алексеевича Первенцева посвящается, о военкоре Первенцеве на Северо-Кавказском фронте при обороне Новороссийска, дневниковые записи периода 1942-43 годов.

Памяти военного корреспондента Аркадия Первенцева посвящается…
(1905-1981 гг.)

     2021 год стал не только годом сорокалетия памяти кубанского писателя Аркадия Алексеевича Первенцева, ветерана Великой Отечественной войны, награжденным орденом Отечественной войны 1 степени, но и годовщина создания литературно-исторического музея имени А.А.Первенцева в 1981 году (на его родине в станице Новопокровская, Ставропольского края).
     Кропотливый поиск материалов для воссоздания образа военного корреспондента центральной газеты «Известия» на Южном фронте привел к И.А.Долговой, главному хранителю этого музея, любезно предоставившая ценные сведения из дневника Аркадия Алексеевича за период 1941-1945 гг..
Эта информация, в дополнении с личными впечатлениями Александры Аветисовны Колесниковой, бывшего директора геленджикского историко-краеведческого музея, от общения с Аркадием Алексеевичем, делается исключительно интересной.  
      А.А.Колесникова встречала в Геленджике  писателя в 1965 году, о чем написала в статье, хранящей в архиве нашего музея. Она сопровождала его по памятным местам, где Первенцев, будучи военным корреспондентом для выполнения редакционного задания, побывал на всех батареях 117 артдивизиона береговой обороны ЧФ.
    Дни пребывания в прифронтовом Геленджике были заполнены изучением, познанием обстановки того времени, той обстановки, которой предстояло стать историей. Результатом стали дневниковые записи, оформившиеся в повесть «Гвардейские высоты». Вот описание приморского городка, увиденного военкором Первенцевым 8 августа 1943 года: «Геленджик встретил нас пылью. Я не узнал этого городка, с которым связаны первые курортные впечатления моей жизни. Мирный Геленджик, где я начинал свою курортную деятельность в 1927 году, вставал передо мною в совершенно новой, феерической картине. Город наполовину разрушен и подчинен войне. Только война и ничего больше. Как все же это страшно. Колючая проволока, зоны и часовые перепутали все, пройти нельзя. Кругом - «Стой! Кто?». Близок фронт».  
     Запись дневника от 18 августа: «Работаю над материалами по истории гвардейского дивизиона Матушенко. Батареи стреляют, слышен рокот крупных морских орудий, и я кропотливо вникаю в историю артиллеристов. Фамилии Зубкова, Челака, Белохвостова, Давиденко навсегда должны остаться в истории Черноморской береговой обороны».
     Эти фамилии действительно звучат в экскурсии «Прифронтовой Геленджик»  в историко-краеведческом музее и отделе «Батарея 394 капитана А.Э.Зубкова». Они сохранены для потомков, благодаря бесценному архиву периода Великой Отечественной войны, состоящем из воспоминаний участников боевых действий, заметок корреспондентов фронтовых газет.
      А.А.Первенцев выполняя литературно-боевое задание, мастерски владел своим личным оружием — словом. В его литературной деятельности проявились и широта творческого диапазона, глубина проникновения в реальность и душевный мир участников описываемых событий.
Вот, что записал Первенцев после посещения БС Зубкова: «...особенно запечатлелась БС Зубкова. Батарея залегла на высоте, продавленной сотнями воронок с размятой до корневищ растительностью, с прогалинами и жалкой травой. Люди батареи геройски выдерживали артогонь и бесконечные бомбежки. Мы прошли мимо матросов, сидевших в укрытии. Один из них мастерил портсигар из обломков сбитого самолета, второй писал письмо, положив листок бумаги на лопату, третий читал Жюля Верна «Таинственный остров». Он, третий сравнил их батарейное кладбище с кладбищем капитана Немо, а гору Пенай с подводной лодкой «Наутилус». Зубков невольно нахмурился, услышав сравнение, поправил тихим голосом: «Слишком мрачновато. Капитан Немо похоронил весь свой экипаж и остался один, а нас не закопаешь». И бросилась в глаза зубковская суровость. Он поджар, остролиц и держится как человек, понявший в себе истинную цену после невероятных страданий».
      Это тонкое наблюдение, позволившее Первенцеву сделать столь ценный вывод, выдает жизненный и литературный опыт Аркадия Алексеевича. Он не только на 13 лет старше Андрея Эммануиловича Зубкова, но и до Великой Отечественной войны был уже известным писателем — автором романа «Кочубей» о Гражданской войне.  Известно, что на вопрос, как он стал писателем, Аркадий Алексеевич отвечал: «Вероятно, во мне зрела тайная страсть, дело началось с журналистики, если можно так назвать скромную рабкоровскую деятельность в кубанской окружной газете «Красное знамя». Воспитателями моих дум были прекрасные люди, учившие твердости, храбрости, самопожертвованию, они были правофланговыми при формировании мировоззрения и жизненной стойкости». И этой стойкостью А.А.Первенцев в полной мере обладал.    
     Любопытно, что и Андрей Эммануилович Зубков запомнил общение с военкором Первенцевым. В его памяти Первенцев остался как человек высокого
роста, с открытым лицом и до всего с глубоким любопытством. И...запомнился шрам на лице, свежий в то время и, спросив про него, услышал «Падал с самолета». Предположительно это шрам, оставшийся после аварии 2 июля 1942 года, когда транспортный самолет Ли-2 с военкорами Евгением Петровым и Аркадием Первенцевым на борту при перелете Краснодар-Москва встретился с двумя «Мессершмиттами-109». Долгое лечение в госпитале А.А.Первенцев считал удачей в сравнении с гибелью товарища Петрова.
     Не понаслышке знавший цену потери, Аркадий Алексеевич в повести «Гвардейские высоты», безусловно, внимателен к реалиям боевой обстановки на Северо-Кавказском фронте и конкретно, на артиллерийской БС 394.
«У самого крайнего нашего орудия советско-германского фронта стоит «третью службу служивший» младший сержант Сергей Александрович Бабильченко; когда-то он был начальником пожарной команды в Таганроге.
- В нашем расчете не было убито ни одного человека, - сказал Бабильченко.
- Были попадания в ваше орудие?
- Без этого нельзя. Мы приняли несколько прямых попаданий восьмидюймовых. Обломило нишу и бруствер, когда снаряд моментального действия попал в дворик. Орудие не пострадало, и мимо нас пронесло.
- А почему вам так повезло?
- Такое уж наше счастье... Чтобы дома не журились.
- Можно познакомиться с прислугой орудия? - Нас окружили моряки.
- Вот это замковый,- сказал Бабильченко, указывая на высокого парня с длинной и жилистой шеей, с насмешливыми глазами. - Умрихин Вениамин, гвардии старший краснофлотец. На флоте с начала войны, с первого дня.
Комендор Воеводин Иван Иванович, шофер из Керчи; левый наводчик комендор Политов Аркадий Федорович, слесарь в Сталинградском затоне; установщик прицела Рябыкин Егор Афанасьевич, матрос действительной службы, работал кочегаром в Макеевке; установщик целика Евсеенко Николай Иванович, из Борисоглебска, комбайнер машинно-тракторной станции, на флоте с начала войны. Это все здоровые люди, примерно тридцатилетнего возраста, деловитые и исполнительные, какими качествами всегда отличались русские матросы. Бабильченко, подошедший с нами к наблюдательному пункту, хвалил своих подчиненных со скупой сдержанностью, так как особо хвалить и не нужно: «работа проходила на виду».
- У меня еще трое краснофлотцев. Вы их не видели. Они отдыхают: Дергачев, бывший прокатчик на блюминге с завода «Красный Октябрь» из Сталинграда; Заплутахин, астраханец, ходил на катерах, сейчас патронный, и Степан Хищенко, тоже астраханец, тоже катерник. Этот уже девятый год на флоте. Хорошие краснофлотцы. Краснеть не приходится за них...»
     12 августа 1943 года Аркадий Алексеевич Первенцев записал в дневнике: «Днем были на батарее Зубкова. Писать об этом нельзя. Я все запомнил в своей памяти». Но он все же тоже сделал свою военкоровскую работу и, тем самым, оставил нам историю обстановки в период обороны Новороссийска.
     В 1965 году, когда Аркадий Алексеевич Первенцев посетил приморский Геленджик, зубковцы, то есть выжившие боевые товарищи БС №394, разъехавшиеся по городам и селам Советского Союза, активно участвуя в восстановлении страны, еще искали друг друга по переписке, чтобы 12 апреля 1975 года открыть на мысе Пенай музей памяти защитникам Черноморского побережья. Аркадий Алексеевич Первенцев сделал свой бесценный вклад сохранения их истории для современников.

Автор: Балуева Т.Г., научный сотрудник отдела «Батарея №394 капитана А.Э.Зубкова».